Название: Сеть (Net).
Автор: Milisante (InoriMirae)
Бета: Anna desu
Описываемые события не имеют никакого отношения к реальности и являются вымыслом.
--
35,36,37
--
Стратегия отступленияЧасть 10. Когда прошлое определяет будущее.
Глава 38. Шум.
Если прошлое определяет будущее, то Джеджун точно знал, почему умер. Даже забыв на время о совершенных им за жизнь проступках и преступлениях, его ненужности в собственной семье, все равно можно было прийти к выводу, что смерть является исключительным решением всех его проблем.
В голове вновь и вновь повторялся разговор с Хёнджуном в ту последнюю ночь, когда он еще понимал, что такое время и пространство. Если и есть способ измениться и стать нормальным человеком, то он заключается в перерождении.
О том, что ему выпал второй шанс, Джеджун узнал лишь спустя много дней, часов, минут, секунд или, в чем там еще измеряют время? Пожалуй, он должен был бы сойти с ума, но происходило что-то необъяснимое. Его тело и мозг, а может, и душа, существовали отдельно. Сначала была пустота, а потом странный шум вновь заставил его очнуться. Шум…
Первое время он никак не мог приноровиться к новому зрению. Мир выглядел совсем иначе, будучи расщепленным на мельчайшие частицы, которые соединялись и разъединялись, как ему показалось, в хаотичном порядке. Но когда Джеджун осознал, что в любом движении и импульсе есть логика, предметы вновь начали принимать привычные очертания, такие, какими он их помнил. Вид собственного тела немного шокировал его. Стоило ли собирать этот сосуд? Возможно ли вернуть ему способность чувствовать и зачем?
Однако Шум утверждал, что заживление проходит хорошо. Да, как только движения частиц обрели смысл, Шум практически превратился в голос. По крайней мере, теперь Джеджун воспринимал его именно так.
Впрочем, их общение не длилось долго, как и самостоятельное существование. Большую часть времени Джеджун исчезал, растворяясь в чем-то гигантском и бесконечном. Когда он вспоминал своё имя и отделялся от чужого сознания, ему казалось, что он выныривает из глубин океана. Океан обладал информацией и знаниями, так что каждое расставание с ним походило на смерть. Но что-то вновь и вновь выталкивало разум Джеджуна на поверхность. Шум поощрял его попытки сохранить индивидуальность, ради этого Шум лечил его бренное тело.
Однажды, спустя предположительно долгое время, океан перестал принимать его. Джеджун вновь оказался запертым в клетке своей плоти, которая отказывалась реагировать на его приказы. Впрочем, это не слишком расстроило его, поскольку Шум, ставший голосом в его голове, теперь постоянно был рядом. Они могли делиться информацией неограниченно, даже не соглашаться друг с другом, если это возможно в безмолвии абсолютного понимания.
Когда Шум пропадал, к Джеджуну возвращалось осознание бега времени, понимание собственной беспомощности и силы одновременно. Он тонул в обилии предоставленной информации, которая с легкостью усваивалась и заполняла его память. Иногда он просил о большем, о том, что, вероятно, не подвластно восприятию человеческого мозга, но Голос в такие моменты умолкал, словно давая понять, что человек должен оставаться человеком.
Тогда Джеджун решил, что он обязан научиться быть нормальным человеком, чего бы это ни стоило.
Выбрав новую цель существования, Джеджун, наконец, взглянул на окружавший его мир, а затем подавил в себе разочарование. Теперь он мог так много, но желал так мало, что вряд ли подходил на роль сострадательного помощника. Он по-прежнему не умел ненавидеть, а значит, и любить тоже.
На самом деле, он всегда видел других представителей своего вида в Сети, но не пытался вывести их из бессознательного состояния и не стремился к общению. И все же… надо было с чего-то начинать.
Глава 39. Мартин.
Сказка о взаимопонимании.
«Как тебя зовут?»
Мартин знал, что обращаются к нему, хоть и очнулся в полном одиночестве. Что это? Передача мыслей на расстоянии? Слух вовсе не подводил его, окружающая тишина давила на барабанные перепонки.
«Да, как в фантастических фильмах».
А в этих словах Мартин заметил сарказм и перестал пытаться вникнуть в суть феномена.
- Значит, у меня тоже получается? – сказал он вслух и удивился сам себе. Он был связан с Сетью и окружен воздухом. В льющемся откуда-то сверху свете он видел лишь изумрудные частицы, проникающие друг в друга.
«Да, при условии, что импульс направлен верно».
- Это здорово!
Мартин помнил, как их вертолет подбили, и как при падении он сумел ухватиться за прозрачное изумрудное полотно. Он не ожидал ничего особенного, просто хотел коснуться того, что исследовал, хотя бы перед смертью. Эффект оказался поразительным – он попал в паутину, которая спасла ему жизнь.
Ему понадобилось несколько недель после пробуждения, чтобы определиться с временными рамками и собственным состоянием. Более или менее, он осознавал, что благодаря Сети не нуждается ни в питании, ни в каких-либо других ресурсах, однако все остальное, включая примерное местонахождение своего зеленого кокона, он вычислить не мог.
Теперь основным источником информации для него стало общение с Джеджуном, который сам наладил контакт. Они начали с самого простого – представления, увлечения, любимые блюда. Иногда Мартину казалось, что он или на сайте знакомств или же в клубе по интересам. Тем не менее, это было лучше, чем смерть, он не изменил своего мнения и тогда, когда они начали обсуждать все на свете.
«Что тебя беспокоит?», спросил Джун однажды.
- Я бы хотел узнать больше о том, где нахожусь, - вздохнул Мартин. Он с трудом представлял, как нынче выглядит. Скорее всего, перед зеркалом, будь оно здесь, предстал бы постаревший, обросший волосами и бородой человек.
«В данный момент над Мексикой»
Джун всегда отвечал на вопросы честно и прямо, но за этим мерещилась какая-то хитрость.
- Ты видишь это?
«Я могу помочь тебе посмотреть на землю, но, возможно, это будет не очень приятно»
- Почему?
«Как бы это назвать?..», голос Джуна в голове Мартина замолчал, он явно задумался. Вообще, Джун был занимательным существом,. Да, Мартин все еще не был уверен, что общается именно с человеком, потому что ничего о нем толком и не узнал до сих пор. Имя, национальность, причина смерти? Все это можно с легкостью сфабриковать. Так вот, Джун обожал слушать про исследования Мартина, о его проектах по использованию Сети, об открывающихся возможностях, но когда речь заходила о реальном применении технологий, он всегда сомневался, словно собирался все это воплотить в жизнь.
«…Через призму разума».
- Интересно, - если бы Мартин мог поднять руку, то почесал бы подбородок, но он был по-прежнему обездвижен.
«Пришлось порыться в книгах, чтобы найти это словосочетание», наверное, Джун улыбнулся, сказав так, но и это осталось в воображении Мартина.
- Я не против…
В первый раз было тяжело. Перед глазами (или какие органы зрения у инопланетных существ?) все расплывалось, а еще преследовала память о боли. Памяти было много, но доступа к ней у Мартина не было, словно она была защищена паролем, как файлы в компьютере. Боль же, будто вирус или радиопомехи, мешала сосредоточиться. Опыт оказался неудачным, зато Мартин вынес кое-что очень важное – он мог продолжать свои исследования.
Когда он вновь увидел землю, они были где-то над Бразилией. По словам Джеджуна, частицы физического тела Сети находились в постоянном движении, а люди, как обладатели постоянного состава и формы, передвигались вместе с ней, постоянно меняя координаты, как плот подхваченный потоком реки. К этому времени Мартин научился немного различать процессы, которые предшествовали «переносу разума». В общем и целом, это было похоже на копирование одного сознания в другое.
«Разве языки программирования не придуманы людьми и не основаны на логической системе, созданной мозгом?»
В этом был смысл, а значит…
А затем произошло событие, которое серьезно сблизило их. Однажды, очнувшись от привычного сна, Мартин обнаружил, что может вновь двигаться и что его связь с Сетью настолько мала, что даже позволяет ходить. Пространство вокруг превратилось в комнату, в точности повторяющую его рабочий кабинет. Здесь было все, о чем может только мечтать ученый.
«У меня есть мечта», неожиданно сказал Джун, когда Мартин в очередной раз пытался встать на ноги. Его мышцы не атрофировались, вероятно, благодаря действию Сети, однако вновь начать ходить или просто стоять оказалось нелегко.
- Мечта? – Мартин помнил, что в его кабинете точно было зеркало, он жаждал увидеть себя.
«Я хотел бы, чтобы люди понимали друг друга!»
- О, речь о языковых границах?
«Мартин, я не могу сейчас производить звуков, поэтому то, что ты понимаешь меня довольно объяснимо, но ты отвечаешь мне на родном языке».
Это заставило исследователя замереть. Действительно! Общение не вызывало у них никаких проблем, хотя, предположительно, они родились на разных континентах.
- Если это воздействие Сети… - он лежал на трепещущем полотне своего нового убежища и удивлялся тому, что не заметил этого раньше. – Полагаешь, есть возможность?
«Мне не под силу изобрести что-то подобное, но если речь идет о тебе…»
- Как только я научусь ходить заново!
Теперь у них было общее дело, общая цель. День за днем Мартин проводил эксперименты, получая любые материалы и приборы для исследований.
- Мне нужны помощники, - заявил он как-то раз, разглядывая океан из окна. Стекол не было, но за пределы прозрачной пленки его рука никогда не выходила. – Хотя бы еще пара рук.
«От моих рук мало толку», Джун явно усмехнулся. В нем была эта самоирония.
- Очень плохо, что я хочу увидеть тебя?
Стараниями Джуна, Мартин обзавелся бритвенным станком и ножницами.. Волосы совсем поседели, видимо, от пережитого стресса во время падения, зато питание от Сети привело его в идеальную форму, человеку за пятьдесят даже удивительно находиться в такой отличной форме.
«Это неприятное зрелище»
- Я же не юная дева…
Джун ничего не ответил, но одна из стен комнаты исчезла, и в проеме появилось полностью овитое Сетью тело мужчины.
Он был неподвижен. В широко раскрытых изумрудно-зеленых глазах застыло безразличие человека, которому ничто не страшно.
- Ты действительно кореец, - улыбнулся Мартин. – Вот только волосы…
Пшеничные локоны уже спускались до плеч и явно не собирались останавливаться в росте.
«Это изменение, вызванное обилием инородных молекул, вплетением их в ДНК».
Мартин вновь поразился тому, как, не слыша ни единого звука, получает информацию от другого живого существа. «От меня толку нет».
Наверно, сейчас Джун сожалел о своем положении, но это никак не отразилось на его лице, застывшем словно маска.
- Плохо…
«Здесь есть еще люди».
Мартин оторопело посмотрел на собеседника. Как же он раньше не спросил об этом? Или просто им было неплохо вдвоем?
Так Мартин осознал, что не исключителен.
Соратники.
Для создания вакцины потребовалось много времени, сил и экспериментов.
Мартин предположил, что клетки Сети могут вмещать необычайное количество информации, гораздо большее, чем способен человеческий мозг при его имеющейся процентной загруженности. Следовательно, стоило запрограммировать единичную клетку в нужном формате, и она бы стала действовать, подобно программе-переводчику, только в тысячи раз точнее и быстрее.
Вот только как это сделать?
«А получится?»
- Если бы мы обладали более развитыми технологиями и разумом, - Мартин расстроено вздохнул. Ему такое было не под силу, да и не факт, что при удачном программировании, полученный эффект привел бы к стиранию языковых границ.
«Хорошо».
Этот ответ стал последним в памяти Мартина в тот день. Очнувшись снова и посмотрев на землю, он понял, что прошло несколько недель. Листья в Европе уже опали, наступила поздняя осень, предвестница зимы.
Тогда же он, наконец, познакомился с Итоном. Джун говорил о нем прежде, они вместе пытались понять, насколько тяжело его состояние и как много времени понадобится на восстановление.
И вот теперь перед ним стоял молодой человек с пшеничными волосами, чем-то неуловимо похожий на известного актера. Имя актера Мартин так никогда и не вспомнил.
- Полагаю, это второй заговорщик? – усмехнулся Итон.
Мартин попытался улыбнуться в ответ, но ничего не вышло. Он точно знал, что не проникнется к этому человеку симпатией. Даже спустя годы Джеджун остался единственным человеком, который был ему близок, не смотря на разницу в возрасте и взглядах.
И все же теперь их было трое и приходилось с этим считаться.
«Нам надо опробовать то, что получилось», сообщил Джун.
- А у нас получилось? – спросил Мартин, разминая ноги.
- Джунни – умница, только не любит рассказывать о своих талантах, - Итон, хромая, подошел к Джеджуну, который всегда находился возле одной из стен, и погладил его по волосам.
«Их нет».
- Давай, я тебя подстригу? – перескочил на другую тему Итон.
Впоследствии Мартин потратил не один год на то, чтобы разгадать тайну создания вакцины, хотя так до конца никогда и не убедился в своей правоте. Мысль о том, что Сеть имеет разум, пришла к нему еще на земле. Все считали её живой, но наличие сознания вряд ли обрадовало бы население планеты. Однако именно отвержение факта разумности ставило человечество в тупик.
Итон думал иначе о разумности Сети, совсем иначе, но об этом Мартин узнал лишь спустя 6 лет, так и не получив разъяснений.
Внедрение вакцины прошло без проблем. Оказавшись вновь на твердой почве, Мартин осознал, что может гораздо больше, чем раньше. Одно следовало за другим, Сеть стала его прикрытием и доказательством. И все же…
- Он предложил не раскрывать сути препарата, - сказал Мартин, располагаясь в удобном кресле. В последнее время вокруг него появлялось все больше удобств, словно возвращая его в привычную обстановку.
«Почему?»
- Это принесет выгоду, - Мартин замялся. – Ведь однажды нам могут понадобиться деньги…
«Хорошо».
Мартин не мог определить, почему Джеджун согласился с таким решением, практически превращающим вакцину в волшебную жидкость, и передавал прерогативу её распределения сильным мира сего, но развивать тему не стал. В конце концов, они дарили миру бесценный подарок, а лишние домыслы всегда мешают на пути к благой цели.
Так они изменили мир. В первый раз.
Глава 40. Доверие.
Джеджуна всегда учили, что подслушивать чужие разговоры нехорошо, поэтому он старательно закрывал уши. С каждым днем, месяцем, годом эти люди становились ему все ближе, все они. Такие разные, невыносимые, эгоистичные, иногда даже глуповатые, и такие любимые. Чем больше он общался с Ней, тем больше ощущал привязанность к миру, в котором родился. Он не собирался возвращаться, он знал, что никто не ждет его, мертвых не ждут. К тому же, здесь он был гораздо счастливее, чем когда-то на земле. Теперь у него было то, что не могла дать прежняя жизнь.
- Вот эта рука отлично зажила, - Мартин проводил осмотр каждое утро, с тех самых пор, как в состоянии Джеджуна наметился прогресс. – Скажи что-нибудь.
- У-то, - звуки получались уже гораздо лучше, но в слова они собирались редко.
- Надо тренироваться, - кивнул Мартин.
«Как дела у Хангена?»
Так разговаривать было куда привычнее.
- Брат обхаживает его так, что любая Сеть позавидует, - Мартин отрастил симпатичную бородку и теперь был похож на врача из старых фильмов.
«Хорошо».
- Ты винишь себя?
Несколько месяцев назад Джеджун совершил неожиданное вмешательство в «нижний» мир, удалив из него атомное оружие. Война, которая разразилась после этого, кажется, поразила его самого.
«Они винят».
- С чего ты взял?
«Я слышу, когда упоминается мое имя», - Джеджун попытался улыбнуться, но получилась кривая гримаса.
- Тогда отключись, - посоветовал Мартин. – Твой разум просчитал ситуацию иначе, так ведь? Ты полагал, что приносишь пользу?
Джеджун молчал. Объяснение бы заняло много сил, к тому же, он считал себя виноватым.
«Я не просчитывал».
- Ясно, - Мартин знал, когда нужно отступить. – Тогда тебе стоит взглянуть на новенькую, её травма не очень велика, но психическое состояние меня волнует.
«Хорошо».
С того самого дня, Джеджун дал себе слово больше не вмешиваться. И еще научиться справляться со своими эгоистическими порывами. Он смотрел на планету совсем иными глазами, глазами существа, которое нашло дом спустя миллионы световых лет поиска. Он не мог допустить разрушения этого дома, но с другой стороны, уничтожение существующих видов также не входило в планы. Тем более что сама Сеть питала к людям странные материнские чувства, хотя они даже не подозревали об этом.
«Я считаю, что ты поступил правильно».
Голос Роберто достигал его в любой части полотна.
«Может быть, ты один так считаешь».
Джеджун мечтал, что однажды сможет улыбнуться, говоря эти слова. И что может быть, если Роберто прощает его, то сам он тоже сможет простить себя.
Но в итоге осуществить эту наивную мечту ему так и не удалось, и в этом опять была его вина.
Джеджун слишком хорошо изучил людей, чтобы не понимать, чего они хотят. Как только они излечивались и переставали чувствовать боль, желания брали над ними верх. Он сам был таким, именно таким. Но теперь вся его жизнь превратилась в набор обязательств и обещаний, которые он давал по собственной воле. И доверие являлось самым главным из законов нового существования. Он не смел ставить его под сомнение.
«Ты хочешь покинуть меня?»
Этот вопрос он задал Мартину незадолго до сговора. В их реальности теперь было много людей – друзей, пациентов, помощников.
- Джунни, я больше не нужен тебе, - Мартин улыбнулся своей самой искренней улыбкой, но за ней проскользнуло что-то вроде разочарования.
- Не так, - Джеджун очень редко переходил на обычную речь, хоть она и давалась ему гораздо легче теперь.
- Я хочу изменить мир, а ты нет, - доктор вздохнул. – Мы думаем по-разному.
«Что не делает нас чужими или врагами».
- Да, но все это, - он обвел рукой полупрозрачные зеленые стены. – Не для меня. Уплотнение в Сети в 3 метра высотой, - он рассмеялся. – К тому же, - он коснулся рукой пшеничных волос Джеджуна. Итон по-прежнему тренировался на них, прежде чем, сделать стрижку себе. В этом было что-то трогательное и одновременно трагичное. – Я не принадлежу этому месту. Даже Итон, которого я не переношу, и тот ближе тебе.
«Вовсе нет».
- Разве? Чем больше процентное содержание клеток в крови, тем больше ваша связь и взаимопонимание.
«Взаимопонимание не строится на крови, иначе братья никогда не ссорились бы».
- Считай это моим эгоистическим порывом.
Джеджун сник. Он подозревал, что этим кончится. И сейчас должен был поступить правильно. Что-то внутри него кричало, что давно пора послать к черту все правила и заветы, и следовать лишь идеальной тактике, которая крутилась в голове. Но тогда… Тогда он доказал бы совершенно противоположное тому, что хотел доказать. Доверие бы исчезло.
- Хорошо, - это слово он повторял часто. – «Но ты должен пообещать, что не раскроешь ничего из того, что знаешь».
- Я старик, - Мартин покачал головой. – Мне просто хочется дожить свой век в покое.
Это расставание стало первым в череде событий, которые вновь изменили мир. И оно же дало толчок сговору.
Глава 41. Сговор.
Итон не понимал, почему должен бродить по коридорам Сети даже после выздоровления, почему нельзя вернуться, почему нельзя использовать свои силы. Логика Джеджуна с самого начала казалась ему неверной. Его страх быть раскрытым и нежелание заниматься выгодными исследованиями часто приводили Итона в бешенство. Однако он старательно маскировал своё недовольство и тщательно подбирал слова, когда пытался что-то выведать. В конце концов, отчасти Итон привязался к Джеджуну. Им обоим пришлось практически умереть, чтобы возродиться. Вот только Итон отлично помнил, что в прошлой жизни был хорошим мальчиком из обеспеченной семьи, что постоянно нужно было соблюдать правила и думать о других. В его положении не было никакой свободы и никакой власти, как думали окружающие. Еще в детстве он слышал нелестные отзывы о себе только потому, что ему предстояло возглавить империю своего отца и управлять сотнями, а может и тысячами людей. Великолепное образование, светские манеры, отличный вкус – все это было необходимо, чтобы соответствовать статусу. Чего хотел сам Итон никто не спрашивал.
Джеджун спрашивал, но все равно делал лишь то, что считал нужным. Получалось, что Итон вновь попал в ловушку. И больше он не собирался мириться с таким положением дел. Тем более что он знал секрет, который Джеджун тщательно скрывал от других.
- Как думаешь, если обычному человеку привить клетки Сети, он тоже получит особые способности? – спросил Итон у Мартина как-то раз, когда они проводили очередной эксперимент.
- Не знаю, - вздохнул Мартин и по привычке потер переносицу. – Я сомневаюсь, что такой проект будет иметь успех. Люди слишком боятся друг друга.
- Если бы мне предложили, я бы согласился, - усмехнулся Итон.
- Этого я и боюсь, - прошептал Мартин, а затем громко сказал. – Все возможно, но это потребует гораздо больше времени и усилий многих людей.
- Ясно, - протянул Итон.
- Только зачем тебе это? Разве быть единственным и неповторимым так плохо?
Эти слова сильно запали в душу Итону. Да, быть особенным ему нравилось, вот только кто знал об этом? Где он мог похвалиться своими способностями? Заняться поиском преступников? Глупо. Он уже давно понял, что никакого абсолютного зла не существует, когда можешь повелевать «волнами» и парить в воздухе. А если нет «зла», то и смысл «добра с кулаками» исчезает. Именно, если не будет войн и конфликтов, он так никогда и не сможет свободно властвовать над миром.
Когда Итон узнал, что Мартин ушел, у него сразу же родился план. В отличие от Джеджуна, он не доверял ни одному слову ученого. Не сможет тот так легко отказаться от своих грандиозных замыслов по изучению Сети.. Но свои тылы он хотел подстраховать. Так началась вербовка.
Пауль всегда был упрямым и недалеким. Кажется, он собирался провести всю свою долгую жизнь в недрах Сети, уверенный, что похож на ангела. Да, он возомнил себя чем-то вроде слуги или охранника этой зеленой массы. Не то, чтобы Итон сожалел об этой потере, но хотелось бы, чтобы на его стороне оказалось больше союзников.
Девика согласилась без вопросов. Она уже подготовила почву для своего бредового плана путешествий в космосе. По её мнению, если бы человек находился в коконе из Сети, то вполне смог бы преодолеть пределы солнечной системы. Тут решалась и проблема питания и кислорода и множество других. Однако Итон смотрел на эти мечты, как на сумасшествие. Да и покидать пределы планеты он не стремился.
Близнецы также не сопротивлялись, но в их поведении Итона всегда что-то беспокоило. Ему почему-то казалось, что это не он использует их, а совсем наоборот.
Из тех, кто очнулся и чье тело могло бы продолжить существование без прямой поддержки Сети, оставалась только Джулия. Вот тут-то и скрывалась основная проблема.
Эту девушку Итон не понимал. С одной стороны, она уверенно отвечала, что её все устраивает, и она полностью поддерживает Джеджуна, с другой – она так печально смотрела на землю, будто хотела хотя бы в последний ступить на нее.
- Джулс, а он тебе нравится? – Итон все чаще старался остаться наедине с девушкой и поговорить по душам.
- Кто? – Джулия отстраненно посмотрела на него. Её красота завораживала и в тоже время отталкивала.
- Он, - усмехнулся Итон. Ему давно было известно, что лишний раз этого имени произносить не стоит. Тем болеечто кое-кто следил за ними еще более ревностно, чем Джеджун.
- С ним мне спокойно, но это не влюбленность, - вздохнула Джулия и вытянула руки перед собой. Мелкие шрамы на них уже давно затянулись, но привычка осматривать их осталась. – Разве вы не дружны?
- Думаю, он единственный человек, с которым я могу иметь отношения похожие на дружбу, - Итон задумчиво потер подбородок. – Я не хочу причинять ему вред, но я хочу вновь вкусить жизнь. В конце концов, я скучаю по женскому телу, - он подмигнул. – Разве ты не скучаешь?
В глазах Джулии промелькнуло что-то странное, словно вопрос её развеселил.
- Как полагаешь, тебя еще кто-то ждет там? – улыбнулась она, приближаясь к нему вплотную.
Но подобные уловки на Итона не действовали уже давно. Если бы он думал о прошлом, то у него бы не было будущего.
- А тебя? – парировал Итон, зная, что наступил на больную мозоль.
Джулия ничего не ответила, только пожала плечами и ушла вглубь бесконечного изумрудного коридора. Итону показалось, что он потерпел поражение, но на следующий день понял, что одержал победу.
Джулия была первой, кто попросил о свободе к всеобщему удивлению. Джеджун отреагировал очень спокойно, словно ожидал этого. Впрочем, его раны еще не зажили до конца, так что по его лицу ничего нельзя было определить.
Им понадобилась минута, чтобы заявить о желании вернуться к обыкновенной жизни, а вердикта пришлось ждать почти месяц. Впрочем, время для Джеджуна текло гораздо медленнее, по его меркам выходило, что он вынес решение оперативно.
Он взял с них лишь одно обещание – ничего не менять в мире. Формулировка была такой обтекаемой, что Итон с радостью согласился. Менять мир? Зачем? Он просто сделает его более интересным.
Прощание было недолгим, и Итону даже стало грустно. Все-таки Джеджун был идеальным другом для него.
Они расставались высоко в горах, чтобы приближение Сети к земле было не слишком заметным. Итон уходил последним, зная, что никогда не вернется.
- Передавай ему привет, - усмехнулся он.
Джеджун внимательно посмотрел на него и едва заметно кивнул. Принял ли он к сведению, что его секрет раскрыт, или решил не замечать, списав на шум ветра, осталось для Итона загадкой.
Глава 42. Секрет.
Роберто смотрел на него с укоризной. Нельзя сказать, чтобы он смотрел на него как-то иначе с тех самых пор, как их познакомили, но сегодня это было особенно заметно.
- Три трупа, - сказал мальчик, устало вздохнув. – Что будет дальше? Паника и хаос?
В свои пятнадцать Роберто был очень развитым подростком, поэтому у него постоянно возникали проблемы с друзьями, учителями, не говоря уже о родителях, которые серьезно увлекались только алкоголем и погибли в страшном землетрясении. Ничего особенного, стандартная история, которых множество на земле.
«Я должен проверить прежде чем выносить приговор».
Роберто надул щеки и отвернулся. За эти годы мальчик отлично научился манипулировать братскими чувствами Джеджуна. Как бы странно это ни звучало, но теперь он не представлял, как бы смог не сойти с ума без него.
Они встретились по желанию Сети, потому что оба сторонились общения с другими людьми. Джеджун упивался океаном информации и влюблялся в свое новое существование, а Роберто активно ненавидел все на свете и молил о смерти.
Их первая встреча была печальной: обездвиженный молодой человек, который не мог даже моргать без помощи сетевых отростков и подросток, лишившийся всех конечностей. Они просто долго смотрели друг на друга, не пытаясь наладить контакт.
В следующий раз Роберто попросил, чтобы Джеджун убил его. Он протянул ему навстречу руку, которую оторвало лишь по локоть, второй он лишился полностью, так что плечо было привязано к Сети. Джеджун заплакал, вернее он знал, что плачет, но на его лице не отразилось ни одной эмоции.
Эти отношения складывались сложно. Роберто не был подвластен Джеджуну, и не нуждался в нем. Но Сеть настаивала на том, чтобы они стали друзьями, во что бы то ни стало.
Джеджун, будучи взрослее и мудрее, понимал зачем.
Джеджун потратил несколько лет на то, чтобы приручить этого разочаровавшегося во всем волчонка, взвалив на себя множество обязанностей и обязательств. Он хотел доказать, что люди не так плохи, как кажутся, и что мир стоит того, чтобы жить и любоваться им.
«Зачем мне мир?» обычно спрашивал Роберто, равнодушно глядя на собеседника, напоминая, что даже могущество Сети не сможет вернуть ему конечности.
Джеджун так долго искал ответ, что почти позабыл вопрос. Однажды он остановился, решив прекратить играть в хорошего человека.
«Мы не можем быть друзьями», заявил Джеджун, кажется, поразив мальчика. За три года тот привык к Джеджуну, практически поверил ему. Зародившийся в его глазах огонек, начал гаснуть.
«Ясно», Роберто умел говорить без слов не хуже, а может и лучше.
«Я решил, что ты станешь моим братом».
- В смысле? – Роберто неожиданно повеселел. По крайней мере, кровь прилила к его щекам.
«Только не радуйся раньше времени, я буду очень строгим!» Джеджун кивнул, это действие у него получалось особенно хорошо. «И я устал искать причины для продолжения твоей жизни. Так что с этих пор ты будешь жить для меня. Довольно просто моего желания».
Джеджун и сам не осознавал, насколько фатальными будут эти слова и как серьезно воспримет их мальчик. Но, в любом случае, он победил. Они стали семьей, о которой оба так мечтали. Джеджун впервые заботился о младшем брате и получал от этого огромное удовольствие.
Их отношения всегда были секретом. Роберто не желал, чтобы кто-то еще видел его таким. Но однажды он все же согласился встретиться с другим человеком. Джеджун все еще не доверял своим рукам, потому попросил Итона. Светлые кудрявые волосы Роберто уже мешали ему видеть и забивались в рот при разговоре. Так появился единственный посвященный в их тайну. Итон.
- Знаешь, я благодарен за все, что ты делаешь для меня, - Роберто говорил очень уверенно, и хотя его тело остановилось в росте, он уже давно был совершеннолетним. – Но вряд ли ты когда-либо заставишь меня вновь поверить в людей.
- Знаю…
- Тогда зачем ты отпустил их?
- Я не имею права их удерживать, - Джеджун аккуратно присел на импровизированный стул.
- Как благородно, - усмехнулся Роберто. Одно его колено утопало в тканях Сети, другого не было и в помине.
«Я хотел проверить себя». Джеджун внимательно посмотрел на тонкое смуглое лицо. «Насколько я могу доверять людям. Кроме того…»
- Джулия? – Роберто слишком хорошо изучил его, чтобы не догадываться о причинах принятого решения.
- Она хотела встретиться с сыном, - Джеджун сник. Он сотню раз объяснял девушке, что мертвые не возвращаются, что не стоит нарушать привычный ход жизни любимых людей. Но спорить с тем, что ребенок всегда хочет увидеть мать, он не мог.
- Теперь мир точно изменится, а ты ведь не хотел этого.
- Если мне не понравятся эти перемены, придется вмешаться, - Джеджун улыбнулся. – Ты ведь поможешь мне?
«Я всегда буду на твоей стороне».
Роберто обожал улыбку Джеджуна. Он мечтал хотя бы раз обнять его по-настоящему, как самого родного человека на свете. А еще он хотел, чтобы Джеджун был счастлив, даже если для этого нужно было совершить множество ошибок.
Ровно через полгода после этого разговора Джеджуну пришлось спуститься на землю и начать вмешиваться.
--
Часть 11. Стратегия отступления
Глава 43. Идеальный план.
Волны, начиная с первой и заканчивая самой большой девятой, накатывались на серый каменистый пляж с постоянной частотой. Темное небо неприветливо смотрело на землю и на немногочисленных посетителей кафе. Открытая терраса уже не пользовалась такой популярностью, как летом, и несмотря на то, что погода была еще теплой, приближение осени витало в воздухе.
- Будет дождь, - с улыбкой сообщила миловидная официантка. – Вы не хотите пересесть?
- Нет, спасибо, - он ответил, слегка мотнув головой.
Смотреть на стихию теперь вошло у него в привычку. Стихия по-прежнему была неподвластна человеку, а значит, свободна.
Сеть исчезла с поверхности планеты более полугода назад. Всеобщая истерия улеглась довольно быстро, еще весной, когда правительство объявило, что они могут разрабатывать вакцины самостоятельно. Он знал, что это ложь, но это его уже не касалось. Месть свершилась, такая долгожданная и такая сладкая. Хотя облегчения ему она не принесла. Победив то, что казалось непобедимым, он изменил мир, но не вернул самого дорогого. Остался горький привкус поражения. Вселенная все равно выиграла у него.
- Я присяду? – незнакомый голос потревожил его привычный покой. – Свен Эриксон, если не ошибаюсь?
Свен поднял голову и улыбнулся. Пожалуй, этого стоило ожидать. На него смотрел зеленоглазый блондин, которого похоронил весь мир и который, видимо, никогда не умирал.
- Конечно, - Свен пригладил короткие, начавшие седеть волосы, и внимательно осмотрел собеседника. Новая стрижка? Там в Австралии он видел совсем иной образ. Что ж хоть кому-то кажется важной вся эта внешняя ерунда.
- Прекрасный вид, - продолжил блондин. – Мне надо представиться?
- Я бы предпочел, чтобы ты навсегда остался для меня незнакомцем, но раз уж этому не суждено случиться…
- Джеджун, - кивнул молодой человек. – Не то, чтобы я не знал всей истории, но мне по-прежнему интересны причины.
- А юная Кавальканти осведомлена, что ты выжил? – усмехнулся Свен, пригубив кофе. Жаль, что он отказался от сахара, темная жидкость была слишком горькой, невыносимо горькой.
- Зачем? – искренне удивился Джеджун. – К тому же, я не помню, чтобы собирался погибать.
- Отлично, тогда предлагаю взаимный обмен информацией, - Свен с некоторых пор перестал просчитывать ходы и притворяться глуповатым и бесхитростным. Все свои связи с корпорациями и АКД он прервал, воспользовавшись хаосом и недоумением, воцарившимися в мире. И хотя ему больше нечего было скрывать, вопросов ему никто не задавал.
- Идеальный план, - поддержал Джеджун. Официантка, как раз принесла его заказ – горячий чай и пирожное. – Я недавно понял, как люблю их, - он указал рукой на воздушный кремовый десерт.
- Неужели?
- Да, в последние годы совсем не узнаю себя – куда делся тот пессимистичный и спокойный человек?
- Серьезно? – Свен вдруг почувствовал всю абсурдность ситуации. Ведь они же враги.
- В юности я был очень флегматичным, - пожал плечами Джеджун. – А затем вообще потерял способность выражать эмоции. Думаю, я был странным, а стал самым обыкновенным.
И тут Свен захохотал так громко, что сидящая на другом конце террасы парочка оглянулась.
- Нет, честно, - Джеджун приложил руку к груди. – Вот, казалось бы, с возрастом нужно обретать мудрость, терпение, смирение, сдерживать гнев, а у меня все с точностью да наоборот. Может, природа восстанавливает баланс?
Свен вновь пригубил кофе и сморщился.
- Я всегда ненавидел Сеть, с первого дня, как она появилась, - сказал он твердо. – Что-то в ней настораживало меня, будто какое-то чутье предсказывало беду.
Джеджун посмотрел на него своими пронзительными зелеными глазами и кивнул, будто давая понять, что готов слушать. И Свен, наконец, облегченно вздохнул, будто был на исповеди. Он вовсе не собирался просить о прощении, но ему хотелось поделиться со всем миром своими достижениями. Достижениями, о которых никто никогда не узнает.
- У меня была семья…
Когда Сеть начала окутывать планету, Свен все еще служил во внутренних войсках, но уже тогда он не разделял оптимистичных взглядов коллег, как и восторга жены. Хельга верила в чудо, в то, что на землю спустилась долгожданная благодать. Он не пытался переубедить её. Зачем лишать любимого человека удовольствия мечтать?
А потом все начали говорить на одном языке, что показалось Свену верхом безумия, а Хельге неожиданной радостью.
- А потом была война? – спросил Джеджун, смотря на пустой берег. Он произнес вопрос так уверенно, словно не сомневался в ответе.
- Я слишком прост? – горько улыбнулся Свен.
- Нет, мне много раз говорили, что месть сделала бы меня человеком, - поднявшийся ветер, заставил Джеджуна поежиться и закутаться в легкую ветровку.
- Значит, я настоящий человек, - Свен посмотрел на небо, и первая капля упала ему на щеку. Начался обещанный дождь.
- Продолжай, - Джеджун помахал официантке, которая обеспокоенно несла зонтик в их сторону.
- Мы все равно промокнем, - констатировал Свен.
- Нет, нет, - Джеджун подмигнул ему, и обратился к девушке. – Мороженое.
- Но сейчас будет ливень! – воскликнула она. – Пересядьте, пожалуйста!
- Где? – и Джеджун обворожительно улыбнулся, разводя руки в стороны. Действительно на них не упало больше ни одной капли. Зато всего в метре от столика липовые доски резко потемнели, а по водостокам побежала вода. – Так вы примете заказ?
- Да, - официантка была поражена. Ей бы хотелось задать массу вопросов или вытащить панель, чтобы заснять удивительное происшествие, но вместо этого, она покорно отправилась в главное здание, не проронив ни слова.
- Наверное, это здорово, - Свен глядел вслед удаляющейся девушке. – Вот так управлять людьми.
- Но тебе это противно?
- А, - ответил он. – Только после потери Хельги и своих девочек, я понял, как мерзко, когда кто-то тобой управляет. Мне постоянно отдавали приказы, мною помыкали, но когда несчастье свалилось на мою семью никто из этих людей не смог помочь. Ни даже пресловутая Спасительница-Сеть, которая в итоге просто расщепила их на атомы, - Свен судорожно выдохнул. – И тогда я осознал, что это не есть благо, Она не есть благо, - он поднял руку и указал ею на Джеджуна. – Ты не есть благо.
Наступило молчание, прерываемое только звуком капель, разбивающихся о невидимый зонт.
- Само собой, - неожиданно поддержал Джеджун. – Я тоже так считаю.
- Тоже?
- Я не считаю, что мы должны делать кому-то благо, ибо делами добрыми вымощена дорога в ад.
- Это шутка? – Свен не знал, как реагировать. Спокойствие собеседника, можно сказать врага, его обескураживало. И очаровывало.
- Нет, - Джеджун облокотился на стол. – Попытки привнести в этот мир что-то хорошее закончились плачевно. Вот, например, на свет родился ты, в общем-то, неплохой человек, который в результате причинил вред многим.
- Неужели я хуже Стенфилдов или Мин, которые воспользовались Сетью, чтобы заработать состояние и получить влияние над целыми государствами? Разве это я захотел создать непобедимых воинов, разве я решил вмешаться в ход мировой политики?
- Вовсе нет, - Джеджун опустил глаза. – Просто время нельзя повернуть вспять.
- Это я заразил Лизу Стенфилд, - Свен притих, увидев официантку. Девушка, стараясь не привлекать внимания, подошла к столику, оставила мороженое и стремительно побежала обратно под крышу. Хотя ливень практически прекратился, редкие капли все же падали на землю.
- Именно этого звена и не хватало в цепочке, - Джеджун подпер подбородок обеими руками, давая понять, что обратился в слух.
- Моя ненависть к Сети стала практически безграничной. Несколько лет я провел в странном состоянии, не зная, что делать, куда идти, кому пожаловаться. Я потерял работу, друзей, последние накопления, но все это не имело значения перед лицом их постоянного оправдания – Сеть – благо. Благо? Смешно, - лицо Свена исказилось в гримасе отвращения. – А потом, на моих глазах, выросли корпорации, появились новые лекарства, люди стали заложниками системы, которая обещала им выздоровление и процветание. Заложниками Сети. И вот однажды я проснулся и понял, чего хочу. Развенчать этот обман, заставить людей верить в свои силы, а не полагаться на чудо неизученного растения из космоса, перестать подчиняться тем, кто пользуется слабостью других. Я должен был уничтожить Её, так или иначе.
- Не вижу связи с Лизой…
- Лучше я расскажу все по порядку! – глаза Свена загорелись, он явно хотел поделиться проделанной работой.
- Хорошо.
Первым делом Свен проник в GreenNetSky, чтобы разузнать все секреты Сети и быть ближе к ней. И там он познакомился с Ли Гуанмином. Поначалу они не обращали друг на друга внимания, но однажды случилось событие, заставившее их стать союзниками. Свен увидел эксперимент, во время которого часть клеточной ткани Сети омертвела прямо на глазах ученых. Тогда в голове Свена зародилась мысль, что Гуанмин сможет воплотить практически нереальную мечту в жизнь. Гибель окутавшей планету зеленой паутины больше не была недосягаемой.
Свен обладал уникальным даром располагать к себе людей, а еще он впервые поделился с кем-то своими мыслями. Гуанмин, как ему казалось, проникся историей гибели семьи Свена и стал верным союзником. Но вакцина, способная уничтожить Сеть, была несовершенна, а начальство, желавшее заполучить в свои руки способ шантажировать весь мир, постоянно торопило и мешало. К тому же им нужны были средства и немалые. Тогда и родился сложный, рассчитанный на несколько лет план.
Сначала пришлось стать двойным агентом и завоевать доверие NetPiece, влиться в анти-корпорационное движение, чтобы докладывать о нем Стенфилдам, повлиять на развитие анти-сетевых движений. Проще говоря, понемногу поучаствовать везде, став своим человеком. Когда Свен познакомился с Итоном и его разработками, мир вновь перевернулся в его сознании. Теперь у него был не просто абстрактный враг, этот враг обрел человеческое лицо и имена, так часто произносимые Итоном. Но все это оставалось внутри, снаружи же был недалекий парень Свен, который выполнял задания для одних, был соратником по борьбе для других и спасителем для третьих. Он так сильно вживался в роль, что иногда забывал для чего все это нужно.
История с Селом вновь направила Свена на верный путь. С помощью Села он смог бы управлять довольно беспомощным АКД, и ставить эксперименты со стражами, которых так ждали большие боссы в NetPiece. Но внезапно на горизонте появился тот, кто стал воплощением Сети на земле, по крайней мере, для него. Потеря Итона серьезно отразилась на исследованиях NetPiece, хотя по заверениям приближенных к Стенфилдам, был еще кто-то, способный продолжать дело. К сожалению, теперь Грегори стал слишком подозрительным и таких мелких сошек, как Свен, больше близко к себе не подпускал.
Свен же продолжал удачно курировать АКД и ждать создания вакцины. О, иногда ему снилось, как Сеть рассыпается на атомы, и небо вновь становится голубым. Какой замечательный сон.
О том, что Сел погиб, он узнал уже тогда, когда операция шла полным ходом, и остановить её было нельзя. В этом был его просчет, но понял он это слишком поздно.
- Опыты на живом материале доказали, что ввести лекарство в Сеть напрямую невозможно.
- И поэтому вы воспользовались телами зараженных людей?
- Отличная же идея, разве нет? – Свен улыбнулся. – Для меня загадка, почему она не может пройти мимо мертвых, но это слабость, которую можно обратить против нее.
- И все же, как во все это оказалась втянута Лиза Стенфилд?
- Ах, это… - Свен вздохнул. – Случайность. В плане её не было. Гуанмин как сотрудник GreenNetSky имел полный допуск к эстель-пойнтам, а благодаря мне он стал почти культовой фигурой для антисетевиков. Не знаю уж, на чем было основано их слепое поклонение ему, возможно, гипноз, но они стали нашими марионетками.
- А ты знал, что Гуанмин тоже часть Сети, как и Итон? – прервал рассказ Джеджун, наблюдая за тающим мороженым.
- Н-нет, - Свен шокировано посмотрел на него. Он замер, сверля глазами собеседника, словно ожидая от него продолжения или опровержения своих слов. Но Джеджун молчал. – Ясно. Я должен был догадаться, что его знания слишком велики для обычного человека.
- Вернемся к Лизе?
- Она путешествовала по Китаю, с азартом ребенка лазая в горы и исследуя храмы. Не то, чтобы я имел что-то против нее лично, но…
- Но?
- Почему-то меня раздражало само её существование – беспечность, наивность, счастье. К тому же, мне хотелось показать Стенфилдам, что они не всесильны.
- Значит, девочка пострадала из-за твоей ненависти? – Джеджун доел десерт и вытер рот салфеткой.
- Я знаю, что в этом была моя ошибка, но мне жутко захотелось устроить какую-нибудь каверзу. Руководители NP наверняка бы воспользовались возможностью обвинить GNS во всех смертных грехах. Шутка ли, они позволяли Гуанмину проводить эксперименты на людях. – Свен усмехнулся. – Даже Чарльз, не самого блестящего ума человек, как-то соотнес происшествия в Китае и болезнь мисс Лизы, но, увы, далее он зашел в тупик. Грегори, который теперь уже официально занимал место главы семьи, сразу же попросил своих информаторов узнать все о неизвестной болезни и вынес единственно верное решение – использовать сестру в борьбе с конкурентом. Чарльз был категорически против, он верил в чудо, и поэтому начал действовать самостоятельно, но у бедняжки не было ни связей, ни возможностей. Вот тогда я и подкинул анонимку об этом мальчишке, который так удачно оказался в друзьях юной госпожи.
- Значит, они все-таки хотели связаться с GNS через Чанмина?
- Именно.
- А тебе это было зачем?
- Чтобы втянуть GNS в конфликт и отвлечь их от экспериментов Гуанмина. В последнее время они начали задавать слишком много вопросов и выражать недовольство по поводу побочного действия лекарства.
- Но от Чанмина толку не было, - констатировал Джеджун.
- Мне просто нужно было, чтобы они узнали об инциденте и разволновались, так что со своей ролью он справился. А затем я лично предложил свою помощь Чарльзу, рассказав, что Сел сможет замедлить развитие болезни, а то и излечить её. Думаю, из-за этого он и начал подозревать меня.
- Вы передали Чанмину образцы тканей девушки и отправили его в опасное путешествие.
- И он стал мишенью как для одних, так и для других, - Свен посмотрел в свою пустую чашку. – Грегори не имел права выпустить из рук козырь, а GNS хотели доказать свою непричастность, что им бы и удалось, захвати они Лизу первыми.
- И что же пошло не так?
- Буквально все, - Свен поморщился, переводя взгляд на заходящее солнце. Волны стихли, а тучи в небе рассеялись, словно их не было и в помине. – Из важной и длительной командировки вернулся семейный врач Стенфилдов, и Чарльз мгновенно подпал под его влияние. Чанмин сумел добраться до Села, чего вовсе не предполагалось. А Сел оказался мертв.
Свен замолчал, решив, что рассказал достаточно. Пожалуй, происшествие с мисс Стенфилд он считал своей главной ошибкой. Как говорится, не будите спящую собаку. В то время как он обманывал весь мир, Сел умудрился обмануть его самого и тем самым смешать все карты. Если бы он просто сосредоточился на лекарстве и уничтожении Сети все бы получилось. Обязательно.
- Знаешь, - вдруг произнес Джеджун. – Я полагаю, что это все вина Села.
Свен вздрогнул, но не обернулся, делая вид, что любуется морским отливом. Теперь была его очередь слушать исповедь.
- Наверное, я бы уже давно нашел Гуанмина и ваш проект закончился бы, так и не начавшись., - усмехнулся Джеджун. – Но общение с Селом вселило в меня сострадание и надежду. Он считал, что никто не должен сидеть в клетке. – Джеджун откинулся на резную спинку деревянного стула и запрокинул голову. – Я даже не знаю, кто его убил, потому что дал слово не узнавать, не искать и не мстить. А еще я дал слово не судить всех по Итону, а значит, оставить все, как есть.
- Проще говоря, если бы не эта история с Лизой и моя жадность, у нас был бы шанс? – Свен чувствовал, как ветер холодит кожу и наблюдал игру золотистых лучей заходящего солнца на поверхности воды. Ему вдруг стало так легко и спокойно, будто он наконец сбросил с себя непосильную ношу.
- Вряд ли, - Джеджун улыбнулся небу. – Это только в сказках добро побеждает зло.
- Значит, ты – зло?
- Для тебя, - Джеджун пожал плечами и выпрямился. – Мне пора, а то вдруг Габриель заметит. Она все это время следила за тобой, человеком, который первым ушел из той пустыни.
- Ты не убьешь меня? – Свен, наконец-то повернулся к нему лицом, и их глаза встретились.
- Я дал обещание вести себя мирно и неприметно, так что нет.
- Но я всем расскажу!
Джеджун просто улыбнулся и, поднявшись со стула, направился к выходу.
Когда Свен вернулся в гостиничный номер, он долгое время не мог заснуть, прокручивая все события в голове, привнося в них изменения, ища объяснения. Проснувшись утром, он помнил лишь своё имя. Больше ничего.
В тот день пять европейских стран заявили о своем решении выйти из проекта по объединению в единое государство. Казалось, что время пошло вспять.
Глава 44. Стратегия отступления.
Нельзя быть одинаково хорошим для всех. Золотой середины не существует. К такому выводу Джеджун пришел уже давно. Но, пожалуй, он ни о чем не сожалел. Только мертвые не совершают ошибок. Когда-то он пытался найти объяснение своим поступкам, окрасить их общественным благом или моральным долгом, но чем старше становился, тем меньшее это имело значение. Перед ним с самого начала стоял единственный выбор: умереть навсегда или возродиться. возрождение требует действия, а, следовательно, поступков, ошибок и вмешательств.
«Сам ли ты сделал этот выбор?»
«Скорее всего, нет».
Джеджун улыбнулся, рассматривая песочный берег с высоты. Несколько ребятишек играли в воде, другие строили песочные замки и фигуры на пляже.
«Даже не знаю, считать это безумством или великим поступком», Роберто находился на другом конце планеты, что вовсе не мешало ему следить за Джеджуном. Теперь это вошло у него не просто в привычку, а превратилось в манию. Опоздай он тогда в пустыне на несколько минут, и сердце Джеджуна остановилось бы навсегда.
«Главное, что она счастлива».
Джеджун взглянул на Габриель, которая что-то объясняла нанятым воспитателям. Сразу после того, как у Свена Эриксона обнаружилась потеря памяти, и он вернулся в Швецию, Габриель потратила свои сбережения на создание детского приюта.
Роберто ничего не ответил на подобное утверждение. Он был слегка раздосадован тем, что Джеджун уделяет девушке столько внимания. Впрочем, желание выглядеть объективным не позволяло ему выказать свое недовольство.
«Возвращайся, а то вдруг заметит».
«Вряд ли, но раздражать тебя не стану», Джеджун скрылся в зарослях и побрел вниз по горной тропинке.
«По-твоему я раздражителен?»
«А кто уничтожил базу NetPeice в Южной Америке без моего ведома?»
«Ох!»
Роберто вздохнул и прервал разговор. Он точно знал, что сейчас Джеджун смеется над ним.
Действительно, терпение не входило в число его добродетелей. Взять хотя бы всю эту историю. К сожалению, будучи связанным с Сетью нельзя было найти «беглецов», даже запеленговать их передвижения. Хотя Роберто считал, что Сеть сама поставила такое условие. Почему-то ей захотелось посмотреть на последствия маленького бунта, на то, как поведут себя люди и чем все это закончится. Впрочем, ему не было дела до её капризов. До тех пор пока она не втягивала Джеджуна.
На самом деле, Роберто хотел вмешаться еще тогда, когда итальянский мафиози Кавальканти увез Джеджуна в Италию, но он боялся задеть гордость брата. К тому же, вряд ли им обоим стоило опасаться обычных людей.
Маленькую слабость в лице Габриель Роберто считал неизбежной. В конце концов, он тоже не смог бы бросить бедняжку умирать. А вот с Итоном все было гораздо сложнее. Не то, чтобы Роберто не желал ему зла (он вообще часто и много кому желал), но он не ожидал подобного поступка от Джеджуна, который много лет ратовал за мир и любовь на земле. Он узнал о том, что Итон парализован, почувствовав онемение во всем теле, если это ощущение можно так описать. Раз Джеджун решился причинить боль им обоим, то на это явно были причины.
Когда, после внезапного знакомства с Селом, Джеджун объявил о временной передышке, честно говоря, Роберто успокоился. Он чувствовал, что брат счастлив, и этого было вполне достаточно. Но их мир длился недолго, и последующие события показали, что нужно принимать серьезные меры.
Джеджун называл это стратегией отступления. Роберто и в голову бы не пришло спрятать Сеть, а, тем более, переместить её физическое тело в земную кору. Как он сам не подумал об этом? Имея непостоянный состав, она нуждалась лишь в минимуме пространства для нормального функционирования, День за днем незаметными потоками Сеть обретала новые формы и исчезала в земле, на дне морей и океанов, в диких лесах и горах. Она сливалась с привычными пейзажами и пропадала с радаров. Проще говоря, Сеть отступила.
Когда Джеджун объявил, что собирается встретиться с Гуанмином, ни один из них не знал, чего ожидать. Но это было необходимо. Уничтожение эстель-пойнтов являлось такой же частью плана по отступлению, как и «смерть». В присутствии многочисленных свидетелей все стражи и сам Джеджун должны были погибнуть, тем самым завершив эпоху изумрудного неба. И не смотря на множество неожиданностей, Джеджун сумел добиться своего. Мир поверил в ложь и обрел свой недолговечный покой.
«А что с Мартином?» Внезапно вспомнил Роберто, когда на другом конце планеты наступила ночь.
Джеджун сонно зевнул, переворачиваясь на правый бок. Теоретически он должен был вернуться, но почти сразу после того, как его огнестрельная рана затянулась, Сеть отторгла его. Нет, его возможности, включая способность общаться с Ней, остались прежними, но воссоединения не случилось.
Джеджун воспринял новость со стоическим спокойствием, будто ожидал чего-то подобного, а Роберто устроил истерику, закончившуюся слезами. Если кто-то и знал, в чем смысл происходящего, то только она одна.
- Он не представляет угрозы, - Джеджун закутался в одеяло. Честно говоря, свое тело он не любил, потому что оно хранило память о боли, а в особо тяжелые ночи ему снились кошмары. – К тому же…
«Ты ведь знаешь, что я ничего не слышу!»
«Прости, я хочу спать. В любом случае, я теперь отслеживаю любые клеточные изменения».
«А раньше нельзя этого было сделать?» разозлился Роберто.
- Ты принимаешь меня за гения? – Джеджун усмехнулся, произнеся эти слова вслух. – «Время нельзя повернуть вспять».
«И что делать-то?»
- Жить.
Джеджун улыбнулся и закрыл глаза. Ему давно не было так легко. Небо над крышей его дома было безоблачно синим, а земля укрылась живым изумрудным ковром.
--
Эпилог.
Сеть| Net. Часть 10,11. Глава 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44
Название: Сеть (Net).
Автор: Milisante (InoriMirae)
Бета: Anna desu
Описываемые события не имеют никакого отношения к реальности и являются вымыслом.
--
35,36,37
--
Стратегия отступления
Автор: Milisante (InoriMirae)
Бета: Anna desu
Описываемые события не имеют никакого отношения к реальности и являются вымыслом.
--
35,36,37
--
Стратегия отступления